Третье правило стрелка - Страница 51

– А Мерлин скажет, что мы должны были сделать больше, – не сдавался Гавейн.

– Скажу вам, как представитель одного вымирающего вида представителям другого вымирающего вида, – снова влез Бозел. – Вы свои морды помятые Мерлину покажите, и он поймет, что сделать больше вы никак не могли.

– Повезло тебе сегодня, крокодил, – сказал Ланселот. – Но я запомню, где ты живешь. Может, еще повстречаемся.

– Если я буду в своей нормальной форме, наша следующая встреча запомнится тебе очень надолго, – пообещал Бозел.

На короткое мгновение мир утонул во вспышке света, временно лишившей зрения всех присутствующих. Когда же глаза снова начали различать формы и очертания, Бозел обнаружил, что лежит не под мирно припаркованным на холме «Астон Мартином». Прямо над ним бесновался тяжелобронированный и отлично выдрессированный боевой конь благородного рыцаря Ланселота, внезапно обнаруживший в опасной близости от своих ног здоровенного крокодила.

Остальные кони тоже вернули свои обличья. Исчезли кожаные плащи и пистолеты. Рыцари снова щеголяли доспехами, и на поясе каждого из них висел длинный меч.

– Нечестно! – завопил Бозел. – Почему вы вернулись в первобытное состояние, а я до сих пор в крокодилах?

– Карма у тебя плохая, – сказал Гавейн. – Видимо, колесо сансары повернулось без предупреждения. Быть тебе крокодилом отныне и вовек.

Ланселот успокоил своего скакуна и отвел его в сторону, иначе дело могло закончиться крокодиловредительством, чего Ланселот никак не мог допустить. Он ведь честно продул в карты право причинить крокодилу какой-либо вред.

– Сволочи, – сказал Бозел. – Ненавижу вашу сволочную вселенную с ее идиотскими шутками.

– Истинная мудрость состоит в том, чтобы принимать жизнь со всеми ее коллизиями такой, какая она есть, и не искать лучшей доли, ибо часто эти поиски заканчиваются горьким разочарованием.

– Мудро, – согласился Илья Муромец.

– Чушь свинячья, – не согласился Бозел. – И вообще, кто это сказал?

– Я. – Мастер Лю сделал шаг в сторону, появляясь из-за могучей спины благородного сэра Борса.

– А ты еще откуда тут нарисовался? – спросил Бозел. – Только китайцев нам и не хватало.

– Это все политкорректность, – объяснил Гавейн. – В любом сюжете необходимо присутствие национальных меньшинств. Иначе кто-то может начать вопить об ущемлении их гражданских прав.

– С каких это пор китайцы стали меньшинством? – удивился Борс. – Я слышал, их гораздо больше, чем нас, обитателей Туманного Альбиона. В разы.

– И чего ему тут нужно? – спросил Ланселот, глядя на Гавейна.

Сам Гавейн, ставший после сделанного им глубокомысленного замечания центром внимания своих коллег-рыцарей, почувствовал себя неуютно.

– Может, нам у него спросить? – предложил он.

– Хорошая мысль, – сказал Ланселот. – Эй, приятель, твоя моя понимай?

– Я вас прекрасно понимаю, – сказал Лю.

– Ты просто мимо проходил или по делу явился?

– По делу, – сказал Лю.

– И какое же у тебя тут дело? – спросил Ланселот.

– Достаточно несложное. Я быстро с ним закончу, если вы укажете, где я могу найти дракона по имени Бозел.

И снова упс, подумал Бозел, внезапно обнаруживший темную сторону популярности. Еще один по мою душу. Интересно, а китаец чего от меня хочет? На истребителя драконов он не похож, на защитника тоже… Он вообще не похож на парня, у которого могут быть общие дела с драконами. Такие, как он, драконов только на рисовой бумаге рисуют или на коже у каких-нибудь нехороших парней колют.

Ланселот бросил взгляд на Муромца – дракон находился под покровительством богатырей, и со стороны рыцарей тыкать пальцами в крокодила было просто неэтично.

– А на кой тебе дракон? – поинтересовался Муромец. Его вопрос можно было сформулировать так: «А тебе-то что могло понадобиться от огромной огнедышащей твари, человек, дышащий мне если не в пупок, то не выше солнечного сплетения?»

– Я должен способствовать его перерождению, – сказал Лю.

– Это как? – не понял Муромец.

– Положив конец его земному существованию, – сказал Лю.

– Это как? – не понял Муромец.

Илья Муромец вовсе не был дураком, но намерения мастера Лю не укладывались у богатыря в голове.

И ничего удивительного в этом нет.

Когда речь заходит об истребителях драконов, любой нормальный человек вспоминает про мускулистых парней в доспехах, гарцующих на огромных конях и сжимающих в руках длинные копья. Ну или хотя бы длинные мечи.

И вряд ли кому-то может прийти в голову, что в ряды истребителей драконов желает попасть безобидный на вид старичок азиатского происхождения. Тем более у него не то что лошади, даже осла паршивого нет.

– Старшой, он вроде как говорит, что дракона завалить хочет, – объяснил Муромцу Алеша.

Лю коротко кивнул.

– Я догадался, – сказал Муромец. – Я только не могу понять как.

– Укажите мне, где я могу найти дракона, и вы увидите все собственными глазами, – сказал Лю.

– Прости, что вмешиваюсь, но мне тоже любопытно, – сказал Ланселот. – Ты не шутишь? Ты на самом деле собираешься сражаться с драконом?

– Да, – сказал Лю. Терпение было одним из многих его достоинств.

– А где твой конь?

– У меня нет коня.

– Нет коня? – удивился Ланселот. – А кто же несет всю твою броню?

– У меня нет брони.

– А копье?

– И копья нет.

– Наверное, твой посох обладает магической силой? Лю удивленно покосился на увесистую палку, которую держал в руке.

– Нет, не обладает.

– Я эти фокусы знаю, – авторитетно заявил Гавейн. – Это на самом деле не посох. То есть не совсем посох. Он раскрывается, а внутри его оказывается меч.