От боли, а особенно от неожиданности Бозел оторопел и впал в ступор, продолжая размахивать крыльями чисто по инерции. И еще неизвестно, чем бы закончилось это дело, если бы в него не вмешался Илья Муромец. Он прыгнул на мастера сзади и повалил на землю. Лю мгновенно вывернулся из медвежьих объятий богатыря, сильно ударив его по печени, но этого мгновения хватило, чтобы Бозел оторвался от земли.
Оказавшись в родной стихии, дракон пришел в себя и тремя взмахами крыльев поднял свое тело на безопасную высоту. При всех прочих достоинствах летать мастер Лю явно не умел, а прыгнуть на высоту двадцати метров без шеста не смог бы даже объевшийся допинга Сергей Бубка.
– Нечестно, – сказал Горлогориус. – Моему бойцу помешали. Гони бабки, Мэнни.
– Мне казалось, что твой боец – Муромец и ты должен быть рад спасению дракона в последний момент, – сказал Мэнни.
– В рамках общей концепции я рад, – сказал Горлогориус. – Но если говорить о нашем с тобой споре, то я в бешенстве. Черт побери, это просто неспортивно.
– Кто бы говорил. Можно подумать, ты всегда предоставляешь своим противникам равные возможности.
– Ни у кого не может быть равных со мной возможностей, потому что я самый крутой, – скромно сказал Горлогориус. – Вернемся к фактам. Мастер Лю победил. Где моя десятка?
– Если придерживаться фактов, то оба бойца живы, а значит, бой не закончен, – сказал Мэнни. – Вот когда один из них умрет, мы и посмотрим, кто кому должен.
– Не думал, что ты такой жмот, – сказал Горлогориус.
Это невозможно.
Том Круз
Гарри не привык входить в свою лабораторию, как нашкодивший ученик в кабинет директора, но вышло именно так, ибо ныне на этой территории колб и реторт безраздельно властвовал Горлогориус, а в его присутствии Гарри всегда чувствовал себя нашкодившим школьником. Даже если ничего криминального за ним не числилось.
Впрочем, колбы и реторты куда-то подевались, а пробирки, спиртовки и дорогущий перегонный куб составили им компанию. Вместо этого на столах были разложены пыльные манускрипты и древние гримуары с длинными невразумительными названиями, заканчивающимися на «он», а в помещении устойчиво пахло дорогим коньяком. Горлогориус восседал в кожаном кресле, которое он то ли принес с собой, то ли наколдовал на месте. Гарри такая мебель была не по карману. Для гостей Горлогориус приготовил два пластиковых стула, которые орки-шабашники наверняка сперли в каком-нибудь летнем кафе.
– Я вижу, вы чувствуете себя как дома, – заметил Гарри.
– Твой дом – это мой дом, – сказал Горлогориус. – Но не наоборот. Итак, вы добыли очередной ключ и пришла пора отправить вас на последнее задание.
– Хоть бы отдохнуть дали, – пробурчал Гарри. Ему очень не понравилось слово «последнее».
– Отдыхают обычно после какой-то работы, – сказал Горлогориус. – А вы не очень-то и напрягались.
– Не сомневаюсь, что вы мечтали получить Молот, заляпанный нашей кровью, – сказал Гарри. – Мне самому жаль, что на этот раз нам не пришлось драться. Мы ведь так мало дрались, правда? С зомби, с демонами, с сектантами, с разбойниками, с агентами Матрицы, потом снова с демонами, с орками, с королями-чародеями… Как жаль, что нам не пришлось подраться с гномами! Так у нас был бы полный комплект охотничьих трофеев…
– Все мы в последнее время немного на взводе, поэтому я пропущу твои слова мимо ушей, – сказал Горлогориус. – Но это не значит, что ты сможешь их повторить. Во всяком случае без последствий.
– Давайте проявим хоть немного профессионализма и обойдемся без дешевых подначек, – предложил стрелок. – Что там по поводу седьмого ключа?
– Как выяснилось, без тебя добыть седьмой ключ будет невозможно, – сказал Горлогориус Джеку. – Ибо седьмой ключ является левым револьвером Святого Роланда. Точнее, левый револьвер Святого Роланда является седьмым ключом, и у тебя есть возможность вернуться туда, куда ты так жаждал попасть. Возрадуйся же, стрелок.
Несмотря на предложение Горлогориуса, Джек Смит-Вессон не спешил радоваться.
– Мы так не договаривались, – сказал он.
– Мы и не могли об этом договариваться, ибо я совсем недавно узнал о природе седьмого ключа, – сказал Горлогориус. – Тем не менее…
– Револьверы Святого Роланда не должны покидать обители, – сказал Джек. – Таковы правила.
– Есть правило, запрещающее возвращаться в обитель, но тем не менее ты долго искал дорогу назад, – напомнил Горлогориус.
– Есть правила, которые я готов нарушить, и есть правила, которые я нарушить не готов.
– Я полагал, стрелки обладают большей моральной гибкостью, – заметил Горлогориус. – Особенно если речь идет о спасении вселенной.
– У каждого из нас есть что-то святое, – сказал Джек. – Что-то неприкасаемое. Неужели вы меня не понимаете?
Горлогориус вытащил из кармана висевший на длинной серебряной цепочке Камень Правосудия, Святой Грааль и Кольцо Всевластья, немного ими пожонглировал и снова спрятал в карман, наглядно продемонстрировав, что лично для него ничего святого нет. Он жонглировал быстро и умело. Гарри не успел понять, это оригиналы или искусная имитация. Наверное, все-таки имитация, подумал он. Где бы Горлогориус достал оригиналы?
– Мне нравятся правила, – сказал Горлогориус. – Я даже иногда сам их устанавливаю, но рано или поздно наступает такой момент, когда ты должен послать все правила к черту. Или тебе наплевать на вселенную?
– Не наплевать, – сказал Джек.
– Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь, – продолжал Горлогориус. – Ты думаешь, было бы неплохо, если бы на твоем месте оказался кто-нибудь другой, кто-то из твоей братии, не испытывающий пиетета по отношению к вашей общей святыне. Возможно, такой человек есть, возможно, я даже знаю его и могу отправить туда вместо тебя. Но где гарантии, что в самый ответственный момент он не даст слабину? Где гарантии, что он сможет совершить поступок, на который не способен ты сам? Теоретически для выполнения грязной работы всегда есть запасные варианты, но в реальной жизни ты должен делать эту работу сам, независимо от твоего желания, настроения и моральных принципов. Ты готов доверить судьбу вселенной парню, которого ты даже не знаешь? Готов пойти «олл ин», даже не увидев свою «руку», в слабой надежде, что тебе повезет на «ривере»? Все в нашем мире происходит не случайно, и когда поисковое заклинание Гарри выдернуло тебя из пустыни, именно на тебя указал перст судьбы.